Светлана Иванова, патронажный работник ГОЕЦБ «Хэсед-Батья» – кладезь информации о жизни одной из самых распространенных (в прошлом) национальностей Мозыря. О том, что существовало в годы войны Мозырское гетто, многие знают. Но история мозырских евреев началась задолго до известных событий. Светлана видит своим призванием сохранять историческую память города, которая не только в архивных сведениях, но и в свидетельствах еще живых очевидцев. А в качестве хобби – делает наброски старых домов, стены которых просто дышат этой памятью. Скоро последние из них, возможно, будут снесены.
Расстрельная зона
- Есть прекрасная легенда о том, как лодка еврея тонула, и он кричал «мой зыр» - единственная зацепка по поводу происхождения названия, - начинает рассказ собеседница. - Мозырь впервые упомянут в летописи в 1155 году, а это значит, что основан был еще раньше. Я считаю, что первопоселенцами этого места были именно евреи – отсюда и название. Мне нравится версия, что название города – Мозырь – происходит от имени «Моисей». Я филолог, изучала в университете немецкий: откопала созвучные названия в одном из словарей древненемецкого языка. Корень «Моз» и производные от него отсылали к имени Моисея. Другие версии даже не принимаю: еще в XIX веке в нашем городе было от 60% до 90% населения евреев. Но к сожалению, вся мозырская история пропитана антисемитизмом. Здесь сведения о жизни евреев выжигали каленым железом. Так же и в Калинковичах. На самом деле местечко называлось «Кёльниковичи» - основали евреи, приехавшие из Кёльна. Во время Холокоста евреев Калинковичей уничтожили практически за один день.
Вместе со Светланой мы находимся возле здания речного вокзала – здесь происходило несколько массовых расстрелов. Впрочем, расстреливали и по одному, и небольшими группами.
- Знаю, что евреев вывозили в центр реки, привязывали камень к шее и топили. Других загоняли по грудь в воду, приходилось стоять несколько дней, пока не умрешь от усталости и истощения. Я вела переписки с очевидцами преступлений Холокоста в Мозыре. Рассказывали, что один мужчина, живший на берегу, столько всего насмотрелся, что после войны не выдержал и повесился. Другую историю рассказала Роза Львовна Шешко, живущая в Калинковичах: когда евреев «первого захода» расстреливали в реке, ее двоюродную сестру Басю Кирпичникову, коммунистку и подпольщицу, ранили в ногу. Она ушла под воду, притворившись мертвой. Переплыла реку и выплыла на другом берегу. Дохромала до какой-то деревни, где ее выходили местные жители. Ушла в партизанский отряд в Калинковичах. Ходила с лукошком по грибы, притворяясь немой, собирала информацию. Ее снова схватили и отправили в концлагерь в Германии – один из тех, которые освобождали затем англичане. Бася вышла замуж за англичанина с польской фамилией. После войны она писала домой, пытаясь выяснить, что стало с ее родными, но никаких сведений не осталось.
Светлана говорит, что на табличке у речного вокзала информация немного не точна: на самом деле Мозырское гетто ликвидировали в 1942 году. Может быть, в 1943 оставалось еще несколько евреев, которых затем выловили и тоже расстреляли. А вообще уничтожение евреев в Мозыре началось еще в 1941.
Поднимаемся по свежеотремонтированной лестнице с площади Ленина, проходим мимо забора на склон. Здесь, говорит Света, стоял когда-то дом Михаила Финберга. А знаменитый деревянный двухэтажный домишко там, где поворачивает дорога – место, где жила та самая Бася Кирпичникова.
- Мы находимся у памятника Мозырскому гетто. Это один из немногих подобных мемориалов в Мозыре, где названо слово «евреи». Здесь, в окрестностях, расстреляли более 1000 человек. Евреев заставляли носить воду ведрами из Припяти наверх, на гору к Ромашову Рву. Измученных людей, отказывавшихся идти дальше, расстреливали. По сути, вся эта местность была расстрельной зоной. Памятник закреплен за университетом – и за ним неплохо ухаживают.
Светлана делится рассуждениями о том, как на протяжении времени в Беларуси менялось отношение к евреем. Интересный эпизод в сентябре прошлого года, когда хасиды приехали в Беларусь и пытались «прорваться» через границу Украины (ничего не вышло), неожиданно привел к тому, что отношение к евреям потеплело. «Теперь демонстративно благоволят: даже пускают на телевидении фильмы про Марка Шагала», - усмехается собеседница.
А мы идем дальше по улице Саета. Сверху, на горе – «Дом на Пушкина». История его появления получилась немного скандальной – из-за информации о том, что раньше на этом месте стояло старое еврейское кладбище. Светлана рассказывает, что известно ей об этом.
- Я общалась с покойным мозырянином Яковом Гутманом, который председательствовал в русскоязычных еврейских общинах. Он «откопал» карту города середины XIX века, так узнал о кладбище. Но еще до войны здесь поставили сначала Мозырский облисполком, затем, когда Полесскую область ликвидировали, было здание специализированной больницы. Когда Яков Гутман узнал, что исполком разрешил построить на этом месте многоэтажный дом, завязалась переписка с председателем, тогда еще Замулко. «Воевал» за то, чтобы на этом месте поставить памятник, но все-таки проиграл: дали добро на строительство. Многие возмущались, как можно приобретать квартиры «на костях». Тем не менее, квартиры приобретались – здесь уже личное дело каждого. Я бы не купила.
О рисунках старого города
- Я раньше даже не знала, что умею рисовать, пока не познакомилась с мозырскими художниками. Они приглашали меня на наброски. Что-то получалась, что-то нет. Первые свои наброски ручкой – именно домов – сделала в Долине Ангелов в 2018 году. Черной ручкой на обычных листках. Меня это настолько увлекло, что захотелось отрисовать дома, которые на грани уничтожения – пусть останутся хотя бы в набросках. Когда, например, рисуешь бывшее здание больницы на Рыжкова, видишь очень много деталей, которые отличают его. Или тот же знаменитый двухэтажный барак на Гоголя – он рассыпается, но очень красивый, его многие художники рисовали. Я выбрала свой стиль, поняла, что черная ручка – самое мое. Может быть, это рефлексия по поводу себя самой, или арт-терапия… Для меня стало сюрпризом, когда «Першы крок» заинтересовался моими рисунками, а Татьяна Никитина предложила один из моих рисунков поместить на обложку книги «Вулiцы и плошчы Мазыра». Говорилось о том, что рисунок черной ручкой – это духовное состояние современного Мозыря.
- Мозырь, по вашему личному ощущению, темный и мрачный город?
- Я не вижу его слишком мрачным, просто у него мрачное прошлое. И эту историю замалчивают – в этом вся проблема. А сам город… он состоит из людей, которые умеют грустить, и радоваться, жить хорошо и плохо, богато и бедно, и надеются на лучшее.
Листайте стрелки на картинках вправо и влево, чтобы посмотреть рисунки.
«Мать подняла девочку в небо и сказала: «Всевышний, забери ее»
На небольшом холме покоится увесистый валун. На этом месте горел дом – а вместе с ним, по меньшей мере, два десятка человек. Горели добровольно. Один из самых известных мемориалов Мозыря посвящен месту самосожжения евреев времен Холокоста.
- История довольно темная и страшная. Уже 22 августа 1941 года город был под оккупацией, а 1 сентября того же года возникло Мозырское гетто. Немцы, по свидетельству Баси Пикман, ворвались в город, застрелили поющую на сцене артистку, польку. Люди, видя, что творится, решали свести счеты с жизнью, - перечисляет подробности Светлана. – Но часть евреев заблаговременно эвакуировалась. Многие затеяли бегство за день до образования гетто, 31 августа. Есть свидетельство женщины, которая родилась 30 августа 1941 года – на барже в эвакуации. Мать подняла девочку, которую не было во что завернуть, на руках в небо и сказала: «Всевышний, забери ее». Но Всевышний не забрал – женщина до сих пор живет. Ее зовут Мира Ошеровна Крапивская, она поет в ансамбле «Ивушки».
- Яков Гутман в газете «Берега» за 2000 год написал статью, которая называется «Белорусская Масада». В 70-м году нашей эры небольшая группа борцов за независимость Израиля бежала из Иерусалима в крепость Масада. Когда стало ясно, что дальнейшее сопротивление невозможно, евреи решили покончить с собой, чтобы не стать рабами Рима. Но еврейская религия запрещает самоубийства, поэтому мужчины убили жен и детей, затем выбрали 10 человек, которые убили остальных. Эти 10 человек бросили жребий, и тот, кому он выпал, должен был убить девятерых, а затем – самого себя. Но перед этим поджечь крепость. Всего в Масаде погибло, включая женщин и детей, 960 человек, - цитирует Светлана статью.
Среди людей, совершивших самосожжение, был дед Якова, Нисель Гутман. Говорят, он сумел выползти из горящего дома. В страшных ожогах пополз прямо на кладбище. «Подрастая, я спрашивал у родителей, почему дед остался, и как он погиб. Они объясняли: 80-летний старик думал, что немцы не убьют его. Он знал их по Первой мировой войне, и тогда немецкие войска не воевали с мирным населением. Родители, остальные наши родственники уехали из Мозыря, как говорится, в чем стояли, а дед сказал, что останется, чтобы присмотреть за имуществом», - писал Яков Гутман.
По официальным данным, в доме сгорело 20 человек, затем, по сведениям, эту цифру уточняли в сторону увеличения. 13 июля 1999 года мозырская газета «Жыццё Палесся» опубликовала статью «Пепел стучит в сердце» с обращением к мозырянам – свидетелям самосожжения, с просьбой подтвердить факт гибели евреев. По версии Якова Гутмана, люди собрались в доме и бросили жребий, кому поджигать. Жребий пал на девочку, Сошу Гофштейн. Она обнесла дом керосином или бензином и бросила спичку, затем закрыла дверь. Но эти сведения уточнить пока невозможно.
Мы идем по узкому тротуару – по современным меркам, это очень неудобно. Но Светлана объясняет такую организацию особенностями еврейского быта. Здесь они активно селились. Евреи строили свои дома так, чтобы вход в дом был с улицы – это располагало к торговой деятельности. Широкие дорожки были не нужны. У белорусов все по-другому: вход в дом строится в глубине двора – чтобы посторонние не заглядывали.
О том, как пришла в «Хэсед»
- В «Хэседе» работают не только евреи. Я – не еврейка, - поясняет Светлана. – Как пришла к изучению еврейства? Стала изучать историю своего рода. Просочился факт, что моя бабушка пересылала евреев в деревню к своим родственникам, и евреи в подвале могли пережить войну. Я находила в Израиле потомков людей, спасенных моей бабушкой. Сама она никогда не рассказывала об этих фактах, была очень скромным человеком. А еще бабушка водила меня в православную церковь, где разговаривали об Иисусе Христе. Возникал вопрос, почему никто не озвучивает, что Иисус был еврей… Многие и вовсе считали его славянином. Для меня было это очень странным. Так я увлеклась еврейской историей и культурой, мне было на тот момент около 20 лет. Сначала я попала в «Сохнут», там учила иврит. Это долгая история, в общем. Мне казалось, что это мое призвание – откапывать еврейскую историю города. Поэтому до сих пор в ней копаюсь (смеется).
«Не было пуль – забивали гвоздь в голову»
Наш путь пролегает мимо ДК «Строитель». Светлана говорит, что именно так в годы войны евреи Мозыря шли на расстрел. Путь назывался «Марш смерти». Одним из «остановочных пунктов» была тюрьма СД – она находилась в этом месте – напротив Дворца культуры, в здании за воротами. На здании даже есть табличка с соответствующей информацией.
- Марш вел на Курган Славы – одно из мест расстрелов. Немцы включали в пути еврейскую музыку, чтобы поиздеваться над заключенными. А в тюрьме СД пытали особо опасных, мятежных, на их взгляд, евреев. Это довольно кровавое место. Целью было убийство евреев: о раввине Центере, например, есть несколько листов свидетельских показаний в музее «Яд Вашем». Описывалось несколько видов смерти. Не было пуль – убивали другими способами. По некоторым свидетельствам, даже гвозди забивали в головы.
Мы подходим к государственному областному лицею, и здесь также есть памятная табличка. На территории лицея и стадиона до войны было еврейское кладбище, на которое вели расстреливать людей из гетто. Затем кладбище перенесли в нынешнее место, за Курганом Славы. Здание, где стоит лицей, а также его стадион и территория вплоть до корпуса №2 МГПУ – все это было место, где расстреливали евреев и некоторых других «недолюдей»: цыган, а также белорусов, которые цыган и евреев пытались спрятать.
Еще два места расстрелов – за Курганом Славы, а также бывшая «Свидовка» (место свиданий) на улице 17 сентября. Говорят, существовало еще Кимборовское гетто, но о нем сведений очень мало. «Те, кто жил на Гоголя, и кто был в этом гетто, откапывал человеческие кости на своих огородах. Но это было и объяснимо: в Мозырь евреев перевозили из четырех ближайших районов», - говорит Светлана по завершению нашей прогулки.
«Нужно назвать имя, чтобы человек упокоился»
- Почему существует антисеминизм? Чем провинились евреи?
- Евреи провинились тем, что они были «первенцем» Всевышнего. Стало образовываться племя, народ. Они были кочевниками и повсюду – чужестранниками. Возникла целая религия – иудаизм. К моменту рождения Иисуса Христа иудаизм существовал в отдельных партиях. Евреи вели много войн с другими государствами, были под оккупацией – история у них очень богатая. Гитлер вот думал: раз евреи – избранный народ, то если их уничтожить, можно стать Богом. У него было искаженное восприятие христианства. Говорят, когда он читал, как евреи распяли Иисуса Христа, то плакал… Хотя Христа распяли римляне.
- Вообще тема антисемитизма очень обширна и тянет на отдельную статью, - продолжает Светрала. – Я была «живой книгой» на «Живой Библиотеке» в пространстве «Першы крок»: готовилась, изучала вопрос. Существует много стереотипов вокруг евреев, и в каждом из них – своя историческая подоплека. Еврейская нация – достаточно замкнутая, свой этнос они бережно хранят. Это может пугать и отталкивать.
Но евреи свято чтят свои традиции – и уже одним этим вызывают глубокое уважение. Музей «Яд Вашем» («Память и имя») в Израиле, на территории Иерусалима, собирает все свидетельства Холокоста. Много там свидетельств от мозырян.
У евреев существует такое поверье: если имя умершего человека неизвестно, то он – не похоронен. Он не ушел в иной мир, а значит, не упокоился. И поэтому евреи ищут хотя бы имена погибших. Любой человек, которому есть, что рассказать, может зайти на сайт yadvashem.org (можно выбрать функции на русском языке) и оставить свое свидетельство. И это действительно благое дело. Если ваши родные, знакомые знали убитого еврея, если вы знаете хоть какие-то подробности – обратитесь в музей и засвидетельствуйте. Помогите сохранить память о Холокосте.
Записала Елена Мельченко.
Фото автора, рисунки – из личного архива героини материала.
Обсуждение статьи