+11°C
$ 3.2498€ 3.5019100RUB 3.5223
Интернет-издание «Полесье своими глазами»
Главная/Новости/Мнения/Пять лет на восстановление и мечта о чашке кофе утром на затуманенной Припяти. Большой репортаж о том, как возрождается дворец известного рода в Наровле

Пять лет на восстановление и мечта о чашке кофе утром на затуманенной Припяти. Большой репортаж о том, как возрождается дворец известного рода в Наровле

3 584 просмотра
0 комментариев
Портал "Сильные новости" публикует репортаж "Радио Свобода" с Наровли на Гомельщине, где писатель Андрей Горват вместе с друзьями приобрел, а теперь восстанавливает старый дворец известного рода.



В конце прошлого года сбылась давняя мечта Андрея Горвата: он стал совладельцем историко-культурной ценности — величественного дворца XIX века. Компаньонами предприятия, основанного под проект восстановления памятника архитектуры, стали Александр Баранов и Петр Кузнецов.
Скоро полгода, как литератор, журналист и пропагандист родного Прудка Андрей Горват осваивает новые профессии. Теперь он и прораб, и строитель, и чернорабочий, и ответственный за отчетность.
Перевоплощение подчеркивает стильная желтая каска, расписанная украинскими коллегами на память про опыт работы в академическом театре Львова.


За это время он самостоятельно перетягал тонны щебня — на нынешнем этапе как раз идет разбор завалов. Волонтеры и местные помощники — нечастые гости, надеяться нужно пока на собственные силы. Хотел бы работать в режиме 24/7, но организм заставляет делать паузы — жилы все же не стальные.
Но когда показывает, как в новогодние дни на приливе эмоций через замерзшую землю и снег маленькой лопатой раскопал вход в подземелье, невольно замечаешь совсем не богатырскую комплекцию.

«Этнического хорвата в ВКЛ пригласил князь Радзивилл»

В декабре прошлого года Андрей Горват сделал себе рождественский подарок, которым бредил последние полтора десятка лет — учредители юридического лица купили на троих аж целый дворец. Точнее, то, что от него осталось: стены с пустыми проемами окон, останки фонтана с бассейном, невыразительные следы пейзажного парка. Не слишком много на инвестированные 50 тысяч рублей.
Все могло иметь более приглядный вид, если бы чиновники не отправляли в урны письма с подписью Горвата, которые полетели в различные инстанции еще в 2010-м. Тогда хотя бы еще была крыша и можно было ходить по комнатам, не опасаясь за жизнь.



Двухэтажное здание на берегу Припяти, выдержанное в стиле классицизма, заложил в 1850 году владелец окрестных земель Данила Горват (кстати, нынешний герб Наровли — упрощенная версия герба всего рода Горватов). Здесь было много диковинок: от необычных въездных ворот до сфинксов со львами на цоколях и беседки-маяки. Внутри царила роскошь: серебро, бронза, мебель в стиле Людовика XIV, богатая библиотека, бальный зал, дорогие музыкальные инструменты, картины известных художников. Хозяева, прежде всего женщины, много времени отдавали живописи.
По объявлениям в газетах и рекомендательным письмам набирали специалистов из европейских стран — гувернеров, инженеров по коммуникациям, руководителей на фабричное производство, садовников. А вот челядь отчасти была местная (тогдашняя Наровля была типичным еврейским местечком).



Впрочем, надолго пустить корни не удалось — наровлянская династия остановилась уже на третьем поколении Горватов. Вскоре после драматических событий 1917-го «эксплуататоров трудового люда» погнали из «большевистского рая», и они выехали в Польшу.
Сам Андрей в тему фамильной связи со старым европейским родом углубляется неохотно. Хотя собственную родословную изучил «до 14-го колена», говорит, что это не имеет никакого значения — мол, никогда не ставил целью приобрести «элитную недвижимость», апеллируя к генеалогическому древу. К тому же, в отличие от хозяев усадьбы, ему в фамилии хватает одной буквы «т».



«На родстве не хочу даже сосредотачиваться, так как это не имеет никакой разницы. Дворец меня интересует не потому, что он принадлежал Горватам. Да, это было причиной, почему я сюда первый раз приехал 15 лет назад, но сейчас уже неважно. Скажу так: я не являюсь прямым потомком. Когда закладывалась усадьба, мои прадеды жили в Прудке. Вообще, я очень далек от „понтов“ — мол, барская кровь, собственное поместье. Меня очаровало само здание, сам дом. Поэтому, чтобы снять неловкость ситуации, акценты расставляю сразу: к наследию тех Горваттов отношения не имею», — объясняет Андрей.
Последние годы Андрей много провел в архивах, по крупицам собирая информацию о происхождении рода на этих землях. Из сопоставленных фактов следует, что все началось с фигуры Иоанна Никшица Горвата, который и дал начало роду в Беларуси. Это был этнический хорват (Горват = Хорват), приглашенный в XVIII веке магнатом Богуславом Радзивиллом в качестве военного тактика, советника.



«Встречал в старых гербовниках, что тогда же в компании с Горватом приехал и Рейтан, от которого пошел второй знаменитый род, — уточняет Андрей.
— Первым достоянием за хорошую службу стала деревня Залесье в Минском воеводстве. Потом приобрели имение корни (ныне Светлогорский район), откуда пошло Полесское ответвление. Четыре известных усадьбы Горватов — Липов под Калинковичами, Барбаров возле Мозыря, а также Наровля и соседние Головчицы. Были в родстве с известными здешними родами. Жена Отана Горвата Михалина — родная сестра Эдварда Войниловича, спонсора Красного костела в Минске. А еще Ваньковичи, Монюшко, Чапские — много раз линии переплетались.
За несколько последующих веков Горваты начали считать себя поляками, но с поправкой на регион — как на то время, Литву. Андрей поясняет это собственным примером: мол, в Минске о своей особенности говорит, что поляк, хотя при этом не перестает быть белорусом. Так и более ранних Горватов в источниках часто характеризовали как «знаменитый литвин», «Горват из Литвы».



На Балканах следы хорватских Горватов безнадежно теряются. Но остались две небольшие ветки потомства тех, кто считал Полесье своей Родиной. Возможно ли, что впервые после падения железного занавеса удастся собрать их в восстановленном Наровлянском дворце?
«Остались потомки Эдварда Горвата по женской линии. Его сын умер молодым, а дочь вышла замуж за Станислава Ваньковича. Их наследница Александра живет в Нью-Йорке, уже пожилого возраста. Выходил с ней на связь, но отношения не наладились, не проявила желания к диалогу. В Польше также близкие родственники наровлянских Горватов, на уровне родных братьев. Они происходят из Главчицкой усадьбы: там дворец скромнее, но гораздо лучше сохранился (сейчас там сельская поликлиника). А что касается возможной встречи, то для всех потомков, какие бы фамилии ни имели, двери всегда открыты — по крайней мере, пока это будет зависеть от меня».

«Право собственности автоматически счастливым не делает»

О Наровлянском дворце в семье прудковских Горватов, безусловно, слышали — до него всего 20 километров напрямик и полсотни в окружную. Но только в 2006 году, прочитав в газете заметку об идее вернуть памятник к жизни, Андрей отправился на первое свидание.


Говорит, что очаровался увиденным с первого взгляда. А мог ли тогда представить, что через 15 лет будет стоять посреди своих владений в строительной каске?
«Это была фантазия, в которую до конца не верил сам, — улыбается он. — На уровне полета в космос. У каждого человека есть мечта. Можно бредить, как будешь смотреть на Землю сверху, и при этом понимать, что такое никогда не случится. С дворцом то же самое. Часто представлял, что он мой, могу заниматься восстановлением. Та картина казалась абсолютным счастьем. И когда наконец произошло подписание документов купли-продажи, все ожидал, что вот-вот накроет тот невероятный момент эйфории. Но он так и не настал. Право собственности автоматически счастливым не делает. Просто новое поле ответственности, которое требует практических мер».



За амбициозную задачу вернуть дворец к аутентичному виду — с римскими колоннами, эркерами и террасами-взялась организация с тремя основателями. Кроме Андрея Горвата, это еще создатель культурного пространства в Мозырском монастыре «Долина ангелов» Александр Баранов и главный редактор Гомельского независимого медиа «Сильные новости» Петр Кузнецов.
В процессе расчистки завалов открываются скрытые сюрпризы. Поскольку за повальным грабежом и военным лихолетьем аутентичного почти не осталось, каждая находка — как дорогой подарок. Так, в раскопанном подвале Андрей наткнулся, судя по всему, на ванную. Некогда стены и полы были полностью обложены керамической плиткой, теперь она сохранилась фрагментами. Клеймо принадлежит польской фирме Marywil, которой уже не существует. Здесь же осколки лепнины, кафеля.



Но главные откровения, надеется он, еще впереди. Во время обстрелов в последнюю войну часть перекрытий обвалилась вплоть до подвалов. И как раз это могло спасти отделку захороненных помещений.
«В том, что бывший романтизм изменился практической деятельностью, тоже свой кайф. Новые вызовы, непривычные задачи. Все приходится решать как сложную головоломку, чрезвычайно интересно. Дело в том, что я с самого начала не воспринимаю это как один „неподъемный объем“ — разбил на куски и работаю над решением первоочередных задач. Поэтапно выполнять их довольно реально, ничего сверхъестественного нет. Здание возвели не инопланетяне, не роботы, а такие же люди. И с технической точки зрения им было труднее. Поэтому немного времени, немного средств, немного помощи руками — и все будет», — излучает оптимизм Андрей Горват.


Хотя при этом и отмечает особенность нынешнего исторического периода, когда обществу «не до дворцов». Но если упрягся, надо тянуть. Ведь есть существенный момент — ограниченные временные рамки реализации проекта. Что и прописано в договоре с продавцом, Наровлянским райисполкомом.
«Существуют сроки, которые необходимо выдержать. 5 лет — именно столько отведено, чтобы сдать здание в эксплуатацию. Согласно условиям, в течение первого года подготовить проект реставрации, проектно-сметную документацию. Для меня принципиально, чтобы к концу 2021-го накрыть здание крышей — это уже даже больший объем работы, чем требуется. При таком раскладе решится главная проблема — дворец перестанет разрушаться. Уже то, что мы его купили и что-то делали, будет оправдано. И даже если вдруг по каким-то причинам не удастся довести до конца, такая программа-минимум оправдает тот романтизм».



Поставить крышу Андрей Горват рассчитывает собственными силами и при помощи человеческих пожертвований. А уже дальше надежда на фонды или спонсоров: средств потребуется много, а собирать деньги через «Талаку» проблематично. На днях на юридическое лицо учредители открыли банковский счет для поддержки восстановительных работ во дворце.
Поскольку дворец имеет статус историко-культурной ценности, вся деятельность требует многоуровневых согласований — от Наровлянского райисполкома до Министерства культуры. Но считает, что такой контроль отчасти оправдан.


«Вместе с научным руководителем мы согласовываем любые движения: составляем план работы, пишем просьбу на разрешение, ждем отмашки сверху и т.д. Каждые три месяца я готовлю отчет о выполненных работах. Впрочем, так и должно быть, ведь это памятник архитектуры. Когда я рассчитываю, что другие аналогичные объекты в стране так же защищены от желания использовать их в определенных бизнес-интересах, отбросив историческую составляющую, то должен позволить контролировать и себя. Кто-то должен следить, чтобы инвестор, покупатель своими действиями не нанес вреда. В данном случае эту функцию выполняет Минкульт», — говорит Андрей Горват.

«Не место для удовлетворения мелкобуржуазных амбиций»

Если включить в голове виртуальную 3D-модель, какую общественно-полезную миссию должен выполнять восстановленный дворец? Здесь собеседник категоричен: точно здесь не место для удовлетворения собственного «мелкобуржуазного эго».



«Условия прописаны в договоре купли-продажи: отель или ресторан. Для себя запланировали „музейный комплекс с функцией отеля“. Хотя это был жилой дом, несколько комнат Горваты отвели под экспозиции: природа Полесья с чучелами животных и гнездами птиц, под стеклом — археологические находки. Они любили гостей, один из надписей на стене звучал так: „Гость в доме — Бог в доме“. Поэтому логично сделать отель не стандартный, а семейного типа. Условно можно сравнить с Несвижем: и музейная часть, и место для концертов, и номера переночевать. Я не собираюсь здесь жить, не строю себе особняк».
Андрей Горват добавляет: как только реставрация завершится, уедет, возвращаться сюда будет редко. Ведь интересует его сам процесс восстановления, а не перспектива владения имением…



Наровлянская усадьба — это не только дворец, а и множество сопутствующей инфраструктуры. Многие постройки исчезли в вихре войн и большевистской национализации, другие требуют срочной реставрации, но не хватает средств.
«Лучше сохранились въездные ворота и беседки — они аутентичные, с минимальным вмешательством. Судя даже по остаткам, можно представить, какой на самом деле был фонтан — античный стиль, много декора. Мы его тоже будем реставрировать. Конечно, что-то потеряно. Так, на цоколях главного входа стояли бронзовые львы. Они видны на дореволюционных снимках, а вот после 1918 года их уже нет. То есть давно исчезли, вразумительных версий нет. С другой стороны по обе стороны лестницы были каменные сфинксы. Нашли фрагмент только одного, он сейчас в Этнографическом музее. Ну, и собственно, парк, от которого остались только очертания».



В нескольких десятках метров от дворца — старые корпуса из красного кирпича. Сейчас это кондитерская фабрика «Красный Мозырянин», старейшее действующее предприятие в Беларуси. Более 100 лет назад производство сладостей основал последний владелец усадьбы Эдвард Горват — благо, фруктовые сады стабильно поставляли сырье.
На заводской территории — останки хозяйственных построек: бывшие помещения администрации, жилье прислуги, каретные, конюшни, сараи и т.д. Как уточняет Андрей Горват, на руины договор купли-продажи не распространяется. Хотя в идеале можно было восстановить кусочек аутентичной Наровли.
«Если Лесная винодельня была практически при каждом имении, то особенность Наровли — кондитерская фабрика. Первая продукция пошла в 1913 году — почти все, что можно изготовить из фруктов. Нашел историю, когда из-за упущения подгорел зефир. Партия была очень большая, администратор пожалел выбросить. Тогда приказал запаковать в красивые коробки и подписать: „немецкая пастила“. Покупателям так понравилось, что пошли заказы. Правда, когда пытались поджечь второй раз, так уже не получилось… После вынужденного отъезда в польское имение Эдвард прежде всего поставил фабрику и делал сладости по образцу наровлянских».
Андрей говорит, что старые традиции держатся на достойном уровне и по сей день. По крайней мере, для него Наровлянский мармелад — самый вкусный в мире.

«Моя новая книга существует только в единственном экземпляре»

Андрей Горват получил популярность после того, как начал публиковать в Facebook сообщения о жизни в деревне Прудок под Калинковичами, перебравшись туда из Минска в дедов дом.


Бесхитростные сельчане, соседи и родственники, коза Тетя и кот Ромка быстро стали узнаваемыми и любимыми персонажами. Затем истории оформились в книгу «Радио Прудок», по мотивам которой актер Роман Подоляко в качестве режиссера дебютировал с одноименной постановкой в Купаловском театре — какое-то время Андрей Горват работал там дворником. Затем вышла книга под названием «Премьера», после которой автор окончательно вышел в личный космос и максимально ограничил отношения со внешним миром.
А прошлой зимой, чтобы полностью воссоединиться со дворцом, переехал из Прудка в Наровлю — снимает здесь жилье, чтобы сэкономить время на дорогу. А творчество? Оно сейчас в одном экземпляре, — философски говорит писатель.


«Вот она, мое творчество, — показывает он на здание. — Это книга, которую сейчас пишу. Просто она существует в единственном экземпляре и нужно приезжать в Наровлю, чтобы ее почитать… Конечно, пришлось все радикально изменить. Поскольку я директор организации, нужно вести много переписки, готовить кучу бумаг, подавать отчеты в налоговую, фонд социальной защиты, перечень организаций громадный. Кроме того, договариваться, встречаться, решать вопросы. Это занимает много времени. Ну, и физическая работа. Я не могу один потянуть балки, но ведрами, тачками перевез тонны щебня. А как появляются помощники, тогда уже работаем с утра до вечера».
Дворец стал домом для трех поколений Горватов. Данила был его спонсором, Артур стал следующим наследником, а Эдвард окончательно завернул белорусскую страницу. Последний — безусловный фаворит Андрея. Открытый, ироничный, авантюрный, как следует из воспоминаний друзей семьи и гостей усадьбы. А главное — к самозабвению влюблен в родную Наровлю. Не удивительно, что, оказавшись во дворце под Познанью, доставшемся от матери, графини Каролины Потворовской, занялся «самообманом» — переосмыслил все на наровлянский лад. Достроил такие же ворота, поставил кондитерскую фабрику, заказал даже копии картин, которые висели в родительском доме.


Тем временем, с изменением политического строя в Российской империи, в самой Наровле архитектурный памятник пропадал, началось издевательство над памятью его владельцев. Вслед за отделочными залами мародеры взялись за крипту с захоронениями. Местные упоминали, что несколько гробов долго торчали из воды, пока Припять не приняла их вместе с разбуренной часовней.
«Подвинуться хозяев заставили еще в Первую мировую войну, так как кайзеровцы разместили здесь штаб. Впрочем, вели они себя опрятно и разрешили Эдварду вывезти все, что пожелает. После революции и национализации здесь был санаторий — газетное объявление за 1925 год приглашало мозырян сюда отдохнуть. Затем заехала белорусская школа. Но началась Вторая мировая, здание сильно пострадало от обстрелов (подвал немцы якобы использовали как пыточную). В войну организовали школу-интернат для сирот, сделали большую пристройку — по документам здание и сейчас проходит как учебный корпус. Конец всему положила Чернобыльская катастрофа: многие наровлянцы уехали, школу закрыли».


Андрей Горват наведался в Наровлю через 20 лет после ухода последних арендаторов. Да, дворец уже разрушался, но чтобы остановить процесс, хватило бы несколько тысяч долларов. Сейчас речь о суммах на порядок больше. Но свою миссию Андрей готов выполнить до конца, а затем с чистой совестью «исчезнуть».
«Когда наведался сюда первый раз, мне было 23 года. Ошеломленный романтик. В голове изображалась картина: утро, туман над Припятью. Я выхожу на балкон, пью кофе. Таково было представление о гармонии и счастье… Да, хочется его воплотить в реальность. И если действительно выйду на балкон с чашечкой кофе и окину глазом затуманенную Припять, все будет закончено. Соберу рюкзак и уйду. Жить здесь и радоваться мелкобуржуазным образом жизни не имею нужды. Мне нравится сам процесс. Куда дальше? Возможно, за границу. Дочка уже будет взрослая, и можно будет на какое-то время уехать. Вырваться за привычный ширь существования, узнать что-то новое в самом себе. Побыть другим человеком, прожить другую жизнь…»


Андрей Горват подытоживает: лично для него Наровлянский дворец уже сделал невероятно много — спас от депрессии, не дал уехать раньше времени, добавил смысл жизни. Теперь его задача — ответить взаимностью, вернув верного друга из небытия.
Поддержать процесс восстановления Наровлянского дворца можно денежным переводом. Реквизиты 
здесь.

Источник
Добавить комментарий